Первооткрыватели новой земли

ПЕРВЫЕ ПЛАВАНИЯ К НОВОЙ ЗЕМЛЕ

«Действительно,— свидетельствовал Геррит де Фер,— в ясную погоду мы часто убеждались, что видим землю, и показывали друг другу на юг и юго-восток от нашего дома, где как будто находилась горная страна, выглядевшая так, как вообще выглядит земля, рассматриваемая издали».

Вероятно, они видели берега Новой Земли, причудливо смещенные рефракцией. Ибо самая близкая к ним суша — остров Белый находился к юго-востоку от места зимовки, примерно на расстоянии 270 км.

10 марта, когда после очередной метели моряки выбрались из дома, они увидели, что пространство открытой воды еще более увеличилось. Однако вскоре юго-западный ветер сменился северо-восточным, который принес жестокую стужу и снова пригнал к берегам Новой Земли лед. Он с грохотом и треском напирал па припай. Море снова замерзло.

В течение двух недель стояли очень сильные морозы. Единственное утешение путешественники находили лишь в том, что настанет когда-то день и жесточайшая стужа сменится более мягкой и благоприятной погодой. Такая погода действительно наступила в конце марта, и зимовщики наконец смогли отправиться за дровами. 27 и 28 марта в окрестностях Ледяной гавани снова виднелось открытое море. Затем льды опять возвратились и у берегов образовались высокие торосы «наподобие гор». Особенной силы нажим дрейфующих льдов наблюдался 6 апреля, когда в опасности оказался корабль путешественников. Спустя восемь дней вокруг него нагромоздились столь высокие ледяные валы, что «смотреть было страшно», и путешественники, как видно из дневника Геррита де Фера, «удивлялись, как он не разлетелся на куски».

В конце апреля начался полярный день. Тем Бременом запасы продовольствия катастрофически уменьшались. 1 мая сварили последний кусок мяса. Оставалось немножко бекона, хлеб и вино. Но настал день, когда и свинина, которой ежедневно выдавалось каждому около 55 г, была израсходована.

Морякам казалось, что скверная погода никогда не кончится. Впрочем, море, несмотря на мороз, благодаря устойчивым западным ветрам было свободно. Но Ледяная гавань была по-прежнему скована льдом; здесь окруженный со всех сторон высокими торосами находился полуразбитый корабль. Всего лишь около сотни шагов отделяло его от чистой воды. Большинство членов экспедиции считали, что настало время готовиться к возвращению в Голландию. Правда, это мнение не совпадало с планами капитана Якова Гемскерка, который намерен был находиться в Ледяной гавани до середины лета, чтобы дождаться полного освобождения моря ото льдов.

Моряки обратились с просьбой к Баренцу. Главный штурман обещал уговорить Якова Гемскерка. Однако капитан решил подождать до конца мая, и если к этому времени корабль будет по-прежнему зажат льдами, покинуть его и плыть на шлюпках к берегам России.

20 мая путешественники обратились к капитану с предложением начать приготовления к далекому и опасному пути. Яков Гемскерк согласился начать подготовку к отплытию. Однако вопрос о том, будет ли экспедиция возвращаться на корабле или на лодках, капитан оставил открытым до конца мая. 29 мая он отправил 10 моряков к кораблю, поблизости от которого на льду находилась большая лодка. Метели навьюжили около нее высокие сугробы. Откопать ее из-под снега стоило путешественникам неимоверных усилий, а сдвинуть ее с места они не смогли.

«В мужестве у нас, однако, недостатка не было,— писал Геррит де Фер,— но сил совершенно не хватало; поэтому в данный момент, хотя и с болью в сердце, пришлось прекратить работу.