Первооткрыватели новой земли

СЕРДЦА ПОДВИГ БЛАГОРОДНЫЙ

«Мы-то мечтали,— писал Н. В. Пинегин,— скоро увидим Землю Франца-Иосифа, поставим свой корабль у ее белых берегов, а вместо этого стоянка где-то в Белом море. Вместо открытия новых земель — открытие новых неприятностей: там сильные удары волн повыбивали конопатку из борта, тут разбилась бочка машинного маела; засорилась паровая помпа и в трюме скопилось на 40 дюймов воды. Надо откачивать ручными насосами, чтобы не затопило топки».

23 августа путешественники достигли берегов южного острова Новой Земли и, держась их, направились на север. Спустя два дня поблизости от губы Крестовой они попали в шторм. Огромной волной сорвало две шлюпки. Около суток судно отстаивалось под защитой скал Сухого мыса. Затем 28 августа, когда буря утихла, Седов направился в знакомую ему Крестовую губу, чтобы оставить в Ольгинском поселке письма и донесения для отправки на родину.

Крестовая губа поразила путешественников своей величественной красотой.

«Позади,— писал Н. В. Пинегин,— океан, еще сердито ворчащий. На берегу — спокойные цепи остроконечных гор в белых одеждах, прорезанные блеском изумрудных ледников. В глубине залива горы сдвинулись теснее, а седловину самой высокой занял ледник, разлившийся на несколько потоков. Один, похожий на гигантский голубой язык, блестит на снежной белизне, как сапфир».

Седов делает первую остановку у того места, где располагалась его экспедиция 1910 г. Два года назад он поставил здесь астрономический пункт. Теперь он снова посещает его, чтобы сверить ход своих хронометров.

В Крестовой губе пополнили запасы пресной воды и оставили  больных  матросов.   Едва  вышли  в  океан,   как снова на судно обрушилась буря, которую переждали, укрывшись за островом Врангеля. 31 августа взяли курс па Землю Франца-Иосифа, но уже на следующий день на горизонте показались льды. От Крестовых островов направились на запад, но, убедившись, что ледяные поля простираются далеко на юг, решили пробиваться прямо на север. Льдами шли без устали два дня. Поздним вечером 2 сентября прикрепились к льдине, чтобы после ночевки двинуться  снова  к Земле  Франца-Иосифа.

«Золотым „рерихевским" освещением согреты сумерки,— писал Н. В. Пинегин.— Контраст горячего неба и лиловых листьев льда на тепло-зеленом море поразителен. Некоторые причудливо изваянные льдины иногда останавливают взгляд и днем, а теперь, в сумерках, кажутся порождениями больной фантазии, ознобным бредом скульптора. И ничего, кроме льда, неба, моря и воздуха, прозрачного, как роса. Ни чаек, к которым уже успели привыкнуть, ни даже тюленей. Изредка лед приходит в движение. С тихим шуршанием наползают льдины одна на другую — даже такое движение кажется странным в этом омертвелом море».

Вскоре обстановка резко изменилась. На пути корабля встали многолетние льды, принесенные ветрами или течениями из Центральной Арктики.

Г. Я. Седов направился к Новой Земле. Вблизи полуострова  Панкратьева  судно  село на  мель.  Вскоре льды столкнули «Св. Фоку» на безопасную глубину. Затем те же льды со всех сторон окружили судно, из которых ему не  удалось выбраться. Экспедиция вынуждена была  зазимовать  у полуострова  Панкратьева,  в  бухте,  которую путешественники  назвали  по  имени  своего  судна.   Под руководством В. Ю. Визе занялись устройством метеорологической   станции.   В   распоряжении   ученых   имелись 35 термометров, включая минимальные и максимальные, два барометра, один анероид, два психрометра, два дож--демера,