Первооткрыватели новой земли

ПЕРВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

Несколько левее островка Панькова открылся мыс Столбовой и, наконец, большой, но невысокий остров Митюшев. По сим приметам нельзя было не узнать Маточкина Шара. В 8-м часу вечера находились мы уже в его устье. Мы скоро надеялись положить якорь в проливе».

Но ветер внезапно утих, потом так же внезапно подул, но уже не с запада, а с востока. Заметив стремительное понижение давления в барометре, которое всегда являлось предвестником шторма, Литке решил возвратиться в открытое море. По пути моряки проверили прошлогоднюю опись и открыли еще несколько бухт, заливов, мысов, которым присвоили имена участников экспедиции или близких друзей, трудившихся над исследованием Севера России.

10 августа Литке достиг губы, которая на картах русских промышленников называлась Архангельской. Здесь путешественники открыли Панкратьевы острова, которые первоначально приняли за острова Оранские. За ними виднелось чистое море. Потом показались множество ледяных обломков и огромная ледяная глыба, отколовшаяся от спускавшегося в море глетчера.

Литке полагал, что он приближается к северной оконечности Новой Земли. К всеобщей радости. 11 августа путешественники увидели впереди исполинский, покрытый снегом мыс. Далее, как было видно с салинга, к северу виднелось море, а берег принимал южное или юго-восточное направление. Литке решил, что достиг мыса Желания. Эта убежденность еще более усилилась, когда он увидел три острова в губе, которые он принял за острова Оранские.

«Мы,— писал Литке,— не могли не радоваться успеху, превзошедшему ожидания наши, и, видя- около себя только редко рассеянные ледяные горы, ласкались уже надеждою обогнуть Новую Землю с севера и вступить в Карское море сего же дня».

Однако вскоре на горизонте появились огромные ледяные поля, размеры которых порой невозможно было определить. Литке направился каналом свободной воды, простиравшимся к северо-востоку. Канал постепенно заполнялся обломками льдин и великим множеством плавника, среди которого виднелись огромные пни толстых лиственниц и кедров. «Этому лесу,— отмечал Литке,— неоткуда было взяться здесь, как из рек Сибири, почему и казался он нам несомненным свидетелем близости Сибирского океана и, следственно, того, что последний виденный нами мыс был действительно мыс Желания» ⁴².

Сплоченность льдов в том районе, где лавировали несколько дней путешественники, постепенно увеличивалась. Погода ухудшалась. Держался все время густой туман, проникавший до костей. Начались морозы, правда, незначительные. Но они, по словам Литке, еще более увеличивали сырость и холод. «Оставаясь несколько дней кряду в таком положении,— отмечал Литке,— мы начинали уже воображать, что навсегда отделены от всего обитаемого мира. Невзирая, однако же, на то люди наши были все до одного здоровы и со свойственной мореходцам беспечностью пели и забавлялись по обыкновению, насколько позволяли обстоятельства».

13 августа Литке повернул к югу. Через четыре дня экспедиция возвратилась в Маточкин Шар. Астрономически определив положение его западного устья, путешественники продолжили опись южного острова Новой Земли до тех пор, пока разыгравшийся шторм не вынудил их прекратить работы и взять курс на Белое море, В сентябре экспедиция возвратилась в Архангельск.

Экспедиция доставила науке первые достоверные карты значительной части западного берега Новой Земли, сняла виды приметных географических пунктов, собрала богатые естественно исторические коллекции.